начало игры
Ночь. Солнце уже скрыло свои горячие лучи и оставило землю во тьме. Серебро луны неспешно струится по изголодавшимся за светом цветам и травам. Среди желтых цветов дух жизненной энергии выглядел особенно ярко. Поспешный, тихий и неуверенный шаг. Через раз – просто парение над землей. Глаза-угольки жадно выискивают что-то в зарослях. Звучит тихий, слегка раздраженный голос:
-Джей… - дух останавливается, ложится на землю и  поджимает к себе лапы. Непривыкнув к остывшей земле, вздрагивает. Осматривается. Проходит минута-две. В кустах неподалеку слышен шорох. Навострив огромные уши Джун приближается к кустам и, обнаружив вместо хозяина там пару глупых птиц уже гораздо более недовольный, пускай это было и незаметно по его морде, нервно переходит к другим кустам. Не обнаружив Джея и там, дух разгневанно кричит на всю округу:
-Джеей! – затем сворачивается клубочком под одним из кустов и, поджав уши к голове начинает очередную мысленную тираду о том, что: «я не красивый, глупый и никто меня не любит».
Духу было опять обидно, что он отстал и потерял хозяина. Действительно обидно, и, в первую очередь, на себя.
Лунные лучи играли с шерстью духа так, будто тот был соткан из миллиарда стеклянных ниточек, отблескивали на мелкие камни, зеленые листья. Пожалуй, Джун действительно единственный, кто считал себя уродливым.
«Я виноват. Я снова потерял его из виду. Я мог бы идти быстрее. Я мог бы сказать, что я не успеваю. Но я туп и ничего не сделал, - тараканы в голове Джуна выдвигали очередные версии почему все получилось именно так, а не как-то по-другому, один из местных «гениев» выдвинул гипотезу – А что, если он специально нас бросил?»
Уши духа дрогнули, надеясь уловить какой-нибудь посторонний звук.
«Точно. Я ему омерзителен. Но он слишком добр для того, что бы сказать это в лицо, а потому он просто сбежал»

Отредактировано June (2017-03-07 23:13:20)

- Быстрее! Бежать. Бежать. Бежать! Вот! Уже близко, я должен!
Ночь, опустившаяся на земли пяти стай, не желала отпускать, завладев всеми территориями, обволакивая окружающее тьмой, мраком, если бы живые и духи не были увлечены своими делами, они бы поняли, что ночь затянулась. Темнота была ощутима шерсткой, она хватала, затаскивая в свои глубины. То тут, то там мелькали желтые глаза, или, быть может, это галлюцинации? Очередные фантазии больного разума?
Разноцветный взор: голубой и желтый огоньки; внезапно появились среди этой темноты. Игриво мелькнув, они тут же исчезли в ближайших кустах. Существо явилось снова через несколько мгновений, рыжая шерсть хорошо выделялась на черном фоне, поблескивая при лунном свете. Но зверек не остановился, он стрелой бросился вперед, преследуя золотистого... кого?
На почтительном расстоянии от рыжеватого зверя двигалась другая фигура - лань. И первый, несмотря на свое рвение и желание, отставал. Он уже не первый час пытается поймать хоть что-то. И ему совершенно не нравится, что очередная дичь уходит у него из под лап. Буквально.
- Ты мало стараешься, неудачник.
- Заткнись.
-Джеей! – рыжая тень замирает, позволяя осмотреть его. Зверек оказался не совсем крупным волком, золотисто-рыжая шерсть ярко блестела, разноцветный взор настороженно остановился, перебирая последние события, хвост был высоко задран вверх, он увлекся, уши так же стояли торчком. Сам зверь был около 82 сантиметров в холке. Вздыбленная шерсть легка на загривке, уши упали, хвост опустился, голову волк так же опустил ближе к земле.
Точно. Утром он договаривался о совместной охоте. И несколько минут (... часов?... ) он потерял своего духа. Фыркнув вслед уходящей добыче, Джей, именно так звали золотистого зверька, поплелся назад, вернув себе невозмутимость, поглядывая на мир злобно, обиженно.
О, ему совершенно не нравилась прерванная охота, но он сам виноват, забыв о своих спутниках. Где-то еще другие полуденники. Явно никто доволен не будет. Встряхнув рыжей головой, он остановился, прикрыв глаза, вдыхая свежий ночной воздух, успокаивая сбившееся дыхание от долгого бега.
Рыжий устал, рыжий хотел спать, а еще больше рыжий хотел почувствовать на языке кровь, вкусную горячую кровь...
- Неудачник - напомнил ему внутренний голосок. - а теперь попробуй со своей дохлой тушкой кого-то поймать.
- Заткнись. Поймаю, но сначала Джун. Он важнее.
Снова осмотрев мир вокруг себя, волк последний раз набрал полные легкие воздуха, спокойно выдыхая, стараясь унять дрожь во всем своем теле, привыкнуть и почувствовать боль, разлившуюся по телу от усталости, приятной. Затем же, неспешным и размеренным шагом, чуть понуро опустив голову, он шел на зов.
На зов, который, предположительно был уловлен совсем рядом. В остальном, Джун и Джей были странной парой. Ни один, ни другой не ощущали друг друга так же, как и другие. Первый - просто был не ему предназначенным духом, второй - просто не мог чувствовать что-то такое завышенное, как собственный дух. Поэтому они обходились словами.
- Д-дух… Зови… З-зови его, черт возьми, кого бы т-ты не з-звал! З-зови его навстречу с-своей смерти! Зови! – раздалось за ближайшими кустами, куда и шмыгнул рыжий зверь, перебирая лапами аккуратно, не стараясь нарушить тишину, что ему удавалось прекрасно.
- Зачем? - хриплым голосом тихо поинтересовался Ал. Голову он поднял на уровень плеч, но злобного взгляда не сменил. Не сейчас ему играть в улыбчивого и радостного волка. Слишком он расстроен. - И, пожалуйста - мягко заметил рыжий - отойди от моего хранителя. - голову подняв окончательно, тот вышел из кустов полностью, становясь напротив черного.
Принюхавшись, тот сделал несколько выводов:
Первое, он увлекся сильно, так как сейчас перед ним волк Заката. Впрочем, неплохая стая, но все же странная. Он о ней много чего знал, но сам видел закатов только на совете пяти.
Второе, волк настроен враждебно. Хотя, понять почему и зачем Ал не мог. Да и не пытался. Просто с небольшим интересом наблюдая за его мимикой.
И третье, Джей все же был в ожидании чего, желании что-то сделать и добиться неизвестного. Он отнес это ощущение к охоте, из-за своей неудачи, ему казалось, что он просто хочет исправить такую нелепую ошибку.
Однако причина была в другом. Ему не нравился волк. На подсознательном уровне не нравился, заставляя было успокоившуюся шерсть снова вздыбится, а тело, которое только-только расслабилось, напрячься, ожидая подвоха.

Могрим был просто вне себя от ярости. Сегодняшний день не принес ему ни капли удовольствия. И даже предстоящая битва его не радовала. В любое другое время – да, он бы с наслаждением пролил кровь своего врага, или даже не врага – просто любого, кто показался бы ему подходящим для поединка. Но сегодня… Он ведь просто хотел отдохнуть. Выспаться, пойти на охоту, добыть себе пищу. На сегодня хватило с него боев, он был так мирно настроен… Он даже не ввязался в драку с тем бурым отщепенцем, хотя и выслушал достаточно грубостей от его духа…
Кстати и этот дух, стоящий перед ним что-то бормотал себе под нос. Явно что-то оскорбительное. Могрим оскалил клыки. Высота страшилища его не пугала, не та разница в размерах, да и казалось оно тонким, хрупким. Одним укусом Могрим смог бы перекусить его шейку.
- Или г-говори громче, - зарычал он. – Или зат-ткнись!
Разумеется, Могрим загрызет того, кто явится сейчас сюда или падет в бою. Но не потому что ему этого хочется, а лишь потому что нужно проучить проходимцев, посмевших вторгнуться на эти земли, где он так хотел найти покой. Именно сейчас…
Даже Закатный теперь вряд ли ушел бы невредимым. Но подошедший волк и не был одиночкой. От него несло стаей за версту и Могрим, моментально развернувшись, оскалил клыки на его слова так сильно, что обнажились десны, а в носу засвербило и захотелось чихнуть.
Тысяча Хранителей не смогли бы остановить черного в этот момент – что уж тут говорить о Греге?
- От-тойду, - сказал Могрим, оценивающе глядя на противника. – Только д-для т-того, чтобы п-порвать т-тебе глотку!
Волк был не очень крупный и огненно-рыжий. Пахло от него Полуднем – стаей, с которой другие Закатные были, как слышал где-то Могрим, в неплохих отношениях. Кто-то даже умудрялся находить в них друзей и собеседников. Но Могрим никогда не нуждался ни в дружбе, ни в разговорах. Он хотел покоя, а этот рыжий выскочка со своим длинноносым духом посмели вмешаться в его планы, неважно намеренно, или нет.
- Выходи! – грубо смеясь, крикнул Могрим рыжему. – В-выходи, или т-ты намерен вечно прят-таться под хвост-том у св-воего Хранителя? М-может вы и н-нападете вдвоем на м-меня одного?
Черный закружил вокруг своего врага, выбирая удачный момент для атаки и рыча. Ни слова больше он не намерен был тратить на этого рыжего чужеземца, так нагло вторгшегося во владения стаи Заката. Странно, но где-то на крае сознания Могрим ощущал, что ему приятно защищать именно земли стаи, хотя сам он считал, что к ней не принадлежит.

Напряжение. Оно въелось, проникло во все не особо крупное тело рыжего волка. Он отрешенно глядел на черного, с удовольствием отметив движение белого зверька, скользнувшего за спину.
Этот белый зверек был его хранителем. И он ощущал некую потребность сказать, что это его. Действиями или словами. Пусть и не совсем понимал, что делает, просто так хотелось, а значит, он не будет сдерживать себя в этом желании. Рыжий почти не среагировал на хвост духа, лишь вздрогнув. Ему не нравилось данное действие, но ничего поделать он не мог, не кусать же Джуна - именно так звали белого - за это.
-У нас явно неприятности.
- Неприятности? - отрешено повторил про себя Джей. Он оглянулся через плечо, одаряя хранителя холодно-злобным взглядом разноцветных глаз. Ему хотелось бы знать, какие это неприятности. - Этот волк? Он, конечно, агрессивно настроен, но я... - рыжий волчара оглядел черного, усмехаясь. Нет, он не был самодоволен, но тот хорошо потрепан и усталый, пусть Джей так же устал от долгого бега, он не дрался. - не более в выгодном положении, Джун?
Щелкнув пастью, Джей выпрямился, гордо вскинув голову, трусом он никогда не был, просто не ощущая этого чувства. Рыжий представлял собой далеко не грозного противника, он так же понимал, что одиночка сильнее его, хотя бы морально, но это не заставило его остановиться.
- От-тойду. Только д-для т-того, чтобы п-порвать т-тебе глотку! -  И отчасти в этом был виноват Закат. Как знал Ал, территории закатных были нейтральными, любой волк мог зайти на их земли, спокойно поохотиться и вернуться к себе. К тому же, закаты часто гостили на их землях, особенно на собраниях, а теперь... Да этот еще каркающий стиль разговора. Нет, Алу определенно это не нравилось.
- Порвать глотку? - безэмоционально выдохнул он, отодвигаясь немного от своего хранителя. Алу все же хотелось понять суть данной ситуации, но ее, казалось, не было. - Зачем? Ты изранен, от тебя пахнет гарью, вероятно, ты еще и обжег себе лапы. Так зачем? - мыслил рыжий неплохо, но опыта было у него мало, что и прощалось.
- Так много злобы. Отчего? - волк подался вперед, слегка встряхнув головой, был он на удивление безразличным ко всему, а особенно к волку напротив, лишь с некой долей интереса глядя на него, черного волка. - Охоту провалил, теперь уже не важно, правда? Теперь стоит позаботиться об этой небольшой ошибке Джуна. Ошибке ли? Пока назовем это именно так. Чувствуется, - Джей принюхался, оглядываясь на мрак, окруживший их. - ночь слишком странная. Стоит побыстрее убраться к себе. Мало ли, какие твари обитают на их землях. К тому же, не слишком ли долго темнота?
- Как ты собрался убраться отсюда, Ал? Посмотри, мать его, на тебя ощетинился волк. И ты прекрасно знаешь, что твое "преимущество" недолго будет играть тебе на лапу.
- Просто заткнись.
- Выходи!  В-выходи, или т-ты намерен вечно прят-таться под хвост-том у св-воего Хранителя? М-может вы и н-нападете вдвоем на м-меня одного? - Смех резанул слух рыжему волку. Он усмехнулся, не удержавшись от того, чтобы не огрызнуться этому грубому волку.
- Твой смех делает голос еще более каркающим, отвратительным. - переступив хвост белого духа, он двинулся в сторону, медленно, обдумывая каждое действие, хвост он немного приподнял, голову же опустил на уровень плеч. - Неужели все закатные настолько отвратительны, черный? - выдохнул, чуть затаив дыхание, пытаясь то ли разозлить волка еще больше, то ли дать ему немного времени.
Ходить вокруг, внимательно следя за движениями другого волка, чужого и злобного. Нет, Джей участвовал в потасовках, но... Это было совсем другое.
- Ты не сможешь, просто смирись.
- Не смогу? Даже если он прекрасный воин, я все равно...
- Что все равно? У тебя нет никакого опыта!
- Мне все равно. Я получу этот самый опыт сейчас.
Помедлив, Ал, не скалясь, прыгнул, как при охоте на мышей, в сторону, казалось, волка, но целился он не в черного, а рядом, стараясь оказаться с левой стороны, дабы впиться клыками в шею, в то самое место, где черному кто-то оставил небольшую - пока небольшую - подумал Ал - рану.
Где-то на задворках сознания, оценивающего ситуацию, Дже-Дже обратил внимание на шум в кустах, но пока что... Нет, пока он не смог на это среагировать более осознано, пытаясь провернуть задуманное.

P.S погодите чутка. Грей сейчас прилетит и отписывайтесь)

Ночь казалась затянувшейся. Слишком темно, слишком холодно. Подозрительно холодно. Недлинная шерсть духа немного взъерошилась. Джей смерил духа холодным взглядом. «Знаю, знаю, это все моя вина, не смотри на меня так». Шорох в кустах - отличный предлог виновато отвести взгляд. Мимолетный взгляд на источник звука. Едва заметные рыжие уши. «Джеки»
Ну и компания. Трое полуденных, и всех зовут на одну букву. Мысли. Очень громкие мысли. Крест смотрел в затылок хозяину и очень громко думал: «Не дури, пожалуйста, не дури».
Много кто сказал бы, что смотреть нужно не в затылок хозяину, а на грозную черную тучу в виде обозленного закатного. Но, увы и ах, плевать было Рею на чужих.
...В-выходи, или т-ты намерен вечно прят-таться под хвост-том у св-воего Хранителя? М-может вы и н-нападете вдвоем на м-меня одного?.. - редко взгляд духа выражал что-то. Еще более редко его можно было назвать красноречивым. Но это именно тот момент. Довольно большие глаза-угольки были раскрыты настолько сильно, насколько это возможно и буквально горели презрением и раздражением, что сильно не вязалось с общим хрупким видом духа. А еще тихий, утробный рык. Хотя, с рыком было сложнее, возможно, это была поддержка хозяина, возможно - угроза закатному, может быть неодобрение действий всех и вся, а может все вместе.
Когда Джей прыгнул, Крест начал действовать совершенно не осознанно. Тупое желание защитить хозяина любой ценой. Когда Дже-Дже хотел оказаться слева, Рей постарался оказаться справа. И он уже был готов занести когтистую лапу для удара по уху черного волка, как тут услышал карканье вороны. Ну, не совсем вороны. «Дух закатного?»
Стало еще холоднее. Дух возможно даже немного неосознанно начал сгущать сине-голубое "пламя" вокруг себя, стараясь успокоить всех, находящихся недалеко и, в первую очередь, себя. «Ну я и трус, однако» - прозвучало в голове. Холодок пробежал по шкуре. «Все-же, это что-то гораздо страшнее чем закатные»

Джекки в шоке смотрела на самый настоящий бой. Она до этого боев то толком не видела! Так, максимум перепалки. Не зря же их стаю называют самой дружелюбной! То ли она от жизни отстала...
Волки рычали, в воздухе сгущалась злость. Волчица не знала, стоит ли ей вмешиваться. Ее нельзя назвать опытным бойцом. Да что там - бойцом! Был бы дух... Она бы не думая ворвалась и разрешила ситуацию вместе с ним! Но она одна... От этой мысли даже стало немного грустно. Ведь серьезно: даже к этому злобному чужаку подлетел дух-ворон. Чего ей все никак не повезет?
Темнота и тяжелые мысли давили. Как-то сегодня слишком темно! В Джекки на секунду проснулся страх темноты, который преследовал, наверное многих волков в юном возрасте, когда еще надо было держаться рядом с мамой и ее теплым молоком. Но тут же пришли и долгожданные разумные мысли. Надо что-то делать! Она же не трус!
- Что... - она забыла как говорить когда вокруг Джуна появилось пламя. Синее... Она застыла на месте. Какая еще драка? Что? Вы о чем? На морде даже появилась глупая восторженная улыбка! Порою Джекки немного... Неадекватна.
- Зачем вы деретесь? - но к счастью восхищение вскоре спало. Она пригнула голову, немного опасаясь за свою шкуру. Черный волк выглядел закаленным в боях. И если бы она наткнулась на него в одиночку... Возможно, бы ее спасли ноги, но не клыки.
Ей было стыдно в этом признаваться, но в глубине души Джекки стало страшно. Вдруг кого-то сильно ранят? Они так далеко от дома! Черт, она совершенно не готова к битве! Она всего лишь патрульная! Ее дело искать еду!

-Ау, ау, ау, я тебя всё равно найду... Да, брось, Креол, харе хандрить. Лучше выпусти меня!
Этот голос не замолкал уже очень долго. Волк устал его слушать, но Гиена совершенно не собиралась затыкаться, она хотела, чтобы он поменялись с ней местами, и она смогла ступить на эти жалкие земли.
Волк заскрипели зубами, закатывая глаза, параллельно пытаясь выстроить защитную стену, чтоб хотя бы пару секунд Крик нас не беспокоил. Но дух прекрасно понимал, что это было бесполезным. Проще было, найти себе хранимого и скинуть его со скалы, чтобы сдохнуть вместе с ним.

Длинные лапы медленно ступали по прохладной поверхности. В голове не было никаких мыслей, если не считать эту жуткую песню, которую Гиена уже завывает по сотому кругу. Какой же у него мерзкий голос.
- Нужно себя чем-то занять, помучить кого-нибудь, лишь бы ты заткнулся...
Пробурчал Креол, еле шевеля губами. Он знал, что тот его услышат, даже если бы просто подумал об этом. Очень тяжело, когда у нет собственной зоны комфорта даже в голове, где, по-идее, тебя никто не должен был бы беспокоить. Дух Безумний громко фыркнул и пару раз хлестанул себя по бокам.

- Я что-то чувствую. Что-то родное нам. Здесь где то драка!..
Зашевелилась Гиена и бесцветный глаз бешено закрутился. Волк же глухо зарычал, прекрасно чувствуя, что имел ввиду Крик. Часто этот странный Дух появлялся не только с волками и иными живыми существами, которые начинала терять нить реальности, отдаваясь миру больной фантази (это могло быть из-за старости, болезни или наркотических трав), но и рядом со сражающимися. Да, этих живых тоже можно назвать безумцами, особенно, если им немного помочь. На губах серого волка появилась сладкая усмешка. Да, Креол любил вид крови, да и Крик Бездны тоже. Это была одна из немногих общих черт больного мозга.

-Кажется мы немного опоздали.
С нотками сожаления в голосе произнес волк, появляясь новым актером в разыгравшемся представление. Посмотрим, что здесь за сборище. Абсолютно разных по внешнему виду и выражающим эмоциям глаза устремились на кучку существ. Хм, пара духов и трое обычных волчков. А, вот тот чёрненький хорош, от него так и разит агрессией.
Нужно лишь капельку его подтолкнуть... - с любопытством подумал Креол. Вдоль позвоночника высшего вспыхнуло чёрно-серое пламя. Пока Дух не собирался применять его, но других Хранителей стоит предупредить, что он сейчас не просто проходит мимо. Хвост снова хлестнул хозяина по бокам, а волк тем временем стал приближаться к остальным. Его совершенно не интересовала, что новой целью для клыков может выступить он сам. Креол уже приготовился пустить в ход собственные копии этих смертных волчков, чтобы они столкнулись сами с собой же, а Дух мог бы за этим понаблюдать.
Волк был значительно выше собравшихся, но чёрная морда была намного мускулистые него. Насчет Гиены не уверен... Крик бы мог помериться с ним мышцами.

Отредактировано Креол (2017-03-10 22:59:22)

Солнце давно уже склонилось за горизонт, и землю покрыл сгущающийся мрак. Луна слабо освещала своим тусклым светом лес на склонах гор, ее свет едва попадал на влажную землю сквозь густые кроны высоких деревьев. Лапы, некогда лениво нащупывавшие устойчивую почву среди корней, теперь бежали. С каждым шагом бег волка ускорялся. Он чувствовал напряжение, чувствовал этот странный холод, пробирающий до костей. Ночь затянулась, звезды давно уже должны были погаснуть, уступив место алому рассвету.
Впереди слышались звуки, которые явно не предвещали ничего хорошего. В воздухе витали запахи не только стаи Заката, но и чужаков, без приглашения пришедших на их территории. Миновав очередные кусты, он, наконец, нашёл источники звуков. Картина показалась Рейениру не слишком приятной: трое духов и трое волков, настроенных явно не на дружескую беседу.
-Что за... - устало выдохнул волк, прежде чем вмешаться в происходящее. Все нутро его протестовало, призывало Призрака спрятаться там, где он сможет переждать эту ночь, которая его так необъяснимо пугала. Порой ему даже надоедало, что, занимая должность вожака, он обязан был волей-неволей присутствовать при всех разборках, в которых участвовали волки его стаи. Вот и сейчас ему, несмотря на собственное нежелание, нужно было во всем разобраться.
-Что здесь происходит? - громко спросил Ворона, пытаясь перекричать весь этот шум, так сильно давящий на голову. Обращался он скорее к Могриму, воину его стаи, ибо по исходившей от него агрессии было ясно, что инициатором драки был именно он.
От двух прочих волков пахло стаей Полудня. Закаты были в хороших отношениях с ними, но это отнюдь не значило, что те могут так свободно прогуливаться по их территориям. Правда, несмотря на  такое явное желание его состайника порвать глотки чужакам, Рэй не мог ему этого позволить. Вожак обернулся к волчице и волку из другой стаи, окинув их недовольным взглядом:
-Волки Полудня на территории стаи Заката?
Но внимание его больше привлекало другое существо - хранитель чёрного закатного воина. Птица билась в истерике, сильно испугавшись чего-то. В непонимании Рейенир вопросительно уставился на духа. Тревожное ощущение посетило и его, но он не желал придавать этому значение, ссылаясь на собственные беспочвенные заморочки.

Шею раздирали сильные клыки врага, но Могрим почти не чувствовал боли. Казалось, что даже если в его глотке прибавится пара дыр, кроме тех, что были запланированы Природой, он все равно будет яростно рычать сквозь них до тех пор, пока в легких не закончится воздух. Он жил войной, чужой и своей кровью, и этот пьянящий горячий запах раззадоривал его все больше и больше. Могрима в таких случаях останавливало только одно – смерть всех врагов, находящихся поблизости. Он не слышал слов рыжей самки – лишь мимолетно огрызнулся на нее, приказывая заткнутся. Слишком много волчиц и волков сегодня уже ушли от него живыми – на этот раз такого не выйдет.
Ох, как же хорошо, что не мешал дух этого волка. Растерялся, отвлекся на что-то?.. Так или иначе, он не принимал непосредственного участия в схватке. Может просто был слишком слаб для этого? Никчемен? Грегори, впрочем, тоже в битву не вступал, и Могриму некогда было думать о причинах. Он просто был рад, что его дух не пострадает.
И не успел он подумать об этом, как тут же к нему метнулась черная тень. Ворон что-то кричал, пытался сказать что-то важное, он боялся чего-то, и Могрим бы почувствовал его страх и обратил бы на него внимание, тем более теперь, когда обезумевшая птица вырывала из него клочьями шерсть, если бы не два весомых обстоятельства. Первое: страх был чужд натуре волка, он почти не знал, что это такое. Но если он и испытывал его, то только в виде злости к тому, что пугало. Второе – боль, причиняемая вороном, сколь бы не ничтожно мала она была, только распаляла волка и тот бесновался со своим противником на шее, словно обезумевший конь, пытаясь заставить упрямого самца как можно больше раз взлететь в воздух, ударится об землю и снова взлететь до тех пор, пока он не разомкнет клыков, мертвый или израненный…
Наконец, самец не выдержал. Челюсти его разжались и он, как и ожидал Могрим, рухнул на землю. Ушибся или нет – понять было сложно. Но отступил, вновь начав кружится вокруг Могрима. Черный волк повторял шаг за шагом своего противника, изредка мотая головой. Рана на шее истекала кровью – она стала многим больше. К счастью, толстая шкура Могрима и его жесткая шерсть не дали противнику нанести смертельное ранение. Теперь эта шерсть слиплась сосульками, дразня Могрима запахом крови. Своей крови, но, в конце концов, не так уж и сильно она отличается от крови других волков – это Могрим знал очень хорошо. Он знал, что должен довести эту битву до конца, до смерти рыжего волка. До того мгновения, когда и из его ран польется та же самая кровь, и покинет его тело, заставив то охладеть и успокоиться навсегда. И тогда его хозяин никогда больше не преступит границ чужих земель. Он в принципе больше не сможет ходить.
Могрим хрипло рычал, ненавидя противника всей душой. Ненависть была в его взгляде, которым он окидывал рыжего, ненависть была во вздыбленной шерсти на загривке, ненависть была в высоко поднятом хвосте. Он поплатится за свою дерзость… Если Могрим сегодня отпустил с миром одного волка, это вовсе не значит, что он стал слаб и милосерден, нет! И каждый, кто так решил – умрет! Никто не посмеет насмехаться над черным, никто не посмеет считать его трусом!
Слишком долго они меряют друг друга взглядами. Пора напасть. На этот раз черный будет первым.
Краем глаза Могрим заметил еще одного волка, самца. Услышал даже, что тот что-то сказал. Но в смысл не вник. Для него суть появления этого незнакомца сводилась к одному – еще враг. Еще цель. Еще бой.
«И до тебя дойдет время», - злобно подумал Могрим. Теперь он не думал о победе – слишком много врагов вокруг. Думал лишь о том, как бы побольше забрать их с собой на тот свет…
Пора напасть!
- Что здесь происходит? – послышался чей-то громкий голос. Могрим напрягся всем телом. Голос был ему знаком, хоть и отдаленно, и почему-то волк вспоминал, что ему нужно подчинится. Не то вожак, не то его приближенный какой-то. Впрочем, нет законов – нет власти. А потому Могрим ответил крайне грубо, бросив на новоприбывшего злобный взгляд через плечо:
- Не вид-дишь что л-ли? Соб-бираюсь вспороть гл-лотку этому наг-глецу! Н-не смей м-мешать мне, если не хочешь быть след-дующим!
Но настоящего запала уже не было. Слишком многое отвлекало Могрима от его ярости. И, в таком, отвлеченном состоянии он смог наконец почти нормально воспринимать действительность. Врагов вокруг было слишком много – это раз. Куда-то исчезли луна и звезды – это два. И более того, к нему начал наконец пробиваться страх его Хранителя. Ворон и в самом деле был в панике, он что-то шептал белому духу – духу врага! Которому Могрим только что хотел порвать глотку. Он просил его осветить…
Осветить что?
В этот момент Могрим по-настоящему понял, что произошло что-то неладное. Звезд действительно не было, как и луны, и ночь была невероятно темной. Точнее, это уже была совсем не ночь, а что-то более страшное. Что-то, накрывшее небо огромным черным покрывалом. Что-то, что не могло развеять слабое пламя слабого духа. Могрим посмотрел на белого с презрением. Его бы Грег точно смог тут все осветить, если бы только обладал подходящим пламенем…
Пламя!
Мысль эта пришла в голову волка, словно вспышка молнии. Он неуверенно оглядел всех – хотя вряд ли это кто-то заметил в темноте. У него есть пламя, огненно-красное, жаркое, гневное пламя, которое дала ему Королева, чтобы бороться с порождениями мрака… И с самим мраком, значит, тоже…
Могрим еще раз посмотрел на всех и поплотнее уперся лапами в землю. Он почти не знал, что нужно сделать, но действовал интуитивно. Представил, как в груди разгорается огонь, как он растекается по костям, мышцам, шкуре… В воздухе запахло паленой шерстью.
Это было больно, невыносимо больно, и все-таки – намного легче, чем принимать огонь в себя. По шерсти Могрима поползли алые язычки пламени, лишь чуть опаляя ее. Волк превратился в пылающий факел, но как же сложно было удержать себя на лапах, не упасть от слабости, не погрузиться во мрак, с котором он боролся. Мешала рана на шее, мешал голод, мешала усталость. И все же, сжигая себя изнутри, Могрим рыкнул в темноту, слабо, но освещаемую им.
- Покажись! – он не заикался, на это уже не осталось сил. – Мы не боимся тебя!

Отредактировано Могрим (2017-03-11 23:39:22)

Голоса и запахи, запахи и голоса. В жизни Саймона было мало событий, больше - ветра, бега, порой бессмысленного, пульсации жаркой крови - своей, в жилах, и добычи, под сжимающимися клыками. Саймону повезло быть волком, ещё больше повезло быть Закатным волком, и уж совсем невероятной удачей являлась его способность обходить стороной сгущающиеся под солнцем тучи. У тех были свои надёжные приметы. Запахи и голоса.
Для того, кто не придерживается режимов, каждый день неповторим и каждая ночь особенная. Сложно объяснить, почему сегодня Сай решил следовать за голосами и запахами, а не от них. Может, потому, что в другую ночь он поступил бы иначе. Или же потому, что именно сегодня у него болела голова. Тупая и очень раздражающая боль вилась узлами под широким лбом, заставляла смаргивать, морщиться. И притупляла обычно свойственную ему осторожность.
Саймон приблизился к месту, где сошлось - случайным ли образом? - неожиданное количество волков и духов. Он выдерживал некоторую условную предусмотрительность, не выскакивал вперёд, старался не издавать шума, но понимал, что его присутствие обнаружат куда раньше, чем он сам себя выдаст. Не то чтобы он скрывался, просто группа - это что, Полуденные? их-то сюда как занесло, да ещё в такую темень? - была занята внутренними разборками. По ноздрям резанул запах волчьей крови, показавшийся Саймону тошнотворным. Многие из говорящих - беспрерывно, почти одновременно - повышали голос, переходя почти на рёв. Сай в очередной раз поморщился, будучи отнюдь не в разговорчивом настроении. В воздухе витали ощутимые напряжение, даже злоба - и что-то ещё. Это последнее подсказывало Саймону, что лучше бы немедленно удалиться. Он в сомнении взглянул назад и вдруг очень ясно, безо всякой вразумительной причины понял, что для "меня тут не было" уже поздно. Непосредственной угрозы, впрочем, он не обнаружил, а значит, ещё оставалось время для стратегического отступления.
Сразу вслед за этим взвился огонь. От неожиданности Сай отпрянул, присев на задние лапы. Ало-оранжевый свет выхватил из тьмы тех, чьи очертания молодой волк угадывал машинально, ориентируясь на чутьё и запахи. Центром всего этого сюрреалистического представления стал массивный чёрный самец, окружённый тем самым резким запахом крови. Теперь к нему - запаху - примешивалась ещё худшая вонь палёной шерсти. Но выглядел волк-факел, признал Саймон, более чем впечатляюще. Сам он, мелочь хвостатая, был бы даже напуган, если бы не стойкая уверенность в том, что ни чьё-либо внимание, ни слова чёрного исполина не были обращены к нему. Белый волк стоял в некотором отдалении, и, хотя его присутствие вряд ли было для кого-то секретом, обычно выдающая его светлая шерсть сейчас тонула в каком-то нереально плотном мраке.
"Тысяча многоглазых отродий," - выдал воспалённый разум, полыхающий усилившейся стократ болью. - "Это оно". Что есть таинственное и зловещее "оно", Сай не знал. "Им" определялось всё то, чего волчок, не любивший проблем (и тьму) предпочитал избегать. Сосредоточиться оказалось невероятно трудно из-за скребущихся в черепушке адских когтей, но Саймон взял себя в лапы и несколько иронично поздравил себя с тем, что стоит достаточно далеко от источника огня. Иначе его и без того слезящиеся глаза отказали бы вовсе. А так - он напрягся, обратившись в слух, вздыбив каждую свою шерстинку, готовый почувствовать любое движение воздуха и -
по-хорошему, дать дёру.

Отредактировано Symon (2017-03-13 04:12:11)

Волк отвлекся, нет, он все еще следит за действиями черного незнакомца, названного Могримом, но больше нет ничего: ни попыток получить "опыт", ни интереса. Пустая отстраненность, желание не дать потрепать свою шкуру, хотя и испытывал какое-то разочарование, не почувствовав запах и своей собственной крови.
Что говорить, Джей любил боль. Свою или чужую - не важно. Осознанно или нет - тоже. Фыркнув, волк опустил хвост, что повис безвольной веткой. Он обвел взглядом всех присутствующих, отпустив наконец из вида черного.
Птица. Ворон. Ал, даже будучи полным пнем, чувствовал, что что-то не так. Его метания, призыв... Все, что делала птица, заставила волка почувствовать что-то сродни беспокойству. Он внимательно оглядывал черные смолистые перья, что сливались с темнотой. Он старался понять, что и как, но был слишком в этом бессилен.
- Ворон кричал. Опасность. Да, именно, опасность. Но какая?
- Осмотрись, Джей, почувствуй, как страх сгущается вокруг. Почувствуй, как шерсть становится дыбом снова, а то, что было тебе неведомо, начинает пожирать твою душу, о, почувствуй, как в ней гнездится страх, Джей, чувствуй, как корни становятся крепче, хватаясь за сердце, что бешено бьется в грудной клетке, ломая его, сжимая... Джей, это страх.
- Страх.. - к собственному удивлению выдохнул рыжий, чуть прикрыв глаза, прислушиваясь к ощущениям, собственным ощущениям, что и правда грызли что-то внутри.
-Тише, тише, глупый мальчик. - собственный дух. Его голос ударил по барабанным перепонкам, выводя волка из забытия, он вздрогнул, несколько раз моргнув.
- Тише? Тише...
- И вправду, пора бы уносить лапы.
- У меня нет сил. - рыжий отходит, он старается понять, что же это такое. Неужели темнота и правда стала ощутима. Отойдя в сторону, сводя взгляд со всех окружающих, он протянул лапу вперед, касаясь... чего-то большого, чешуйчатого, слишком... холодного.
Удивленно отпрянув, волк замер, различая отблески этого самого "Оно". Интерес, страх и жажда... Волк подошел вновь, надавив лапой на чешуйку, что была размером с его голову, сильнее. Дернувшись вновь, стоит зверю шевельнуться, вздохнуть... Оборачивается, замирая, остановив завороженный взгляд на морде Оно.
Зверь тем временем беззлобно выдохнул, устало и замучено, прохлада ночи прошлась  по шерсти черного волка, почти сдувая его огонек. Да...
Джей только-только заметил, что что-то изменилось. И это что-то касалось не только окутавшей их темноты, но и черного волка... Огонь.
- Он не дух...
- Верно.
- Тогда?..
- Я всего лишь голос в твоей голове, Джей, у меня нет ответов на все.
- Бесполезный. - Волк с интересом смотрел на черного, шаг... еще и еще, аккуратное касание лапой горящей шерсти, а затем недовольное шипение.
Дже-Дже убрал свою лапу, все еще находясь рядом с черным, внимательно разглядывая его.