Вид и описание
человек, девушка, рост не очень высокий, примерно 165-167 см, длинные белые волосы, зеленые глаза. Одета в холщовую рубашку, холщовые же штаны с поясом, босиком. С собой корзинка для трав и нож, на случай, если вдруг попадется какой-то особо упрямый стебель, а так же спутник, белый ворон, обычная птица. Девушку зовут Хельга, ворона - Хугин.
Утренний сбор трав давно стал необходимым ритуалом в любое время года, в которое эти травы росли, а потому, наскоро умывшись ледяной водой из кадки, Хель тихо скрипнув дверью, вышла за порог. Дверь давно следовало смазать, но у целительницы никак не доходили руки до этого и она лишь утешала себя тем, что когда травы увянут и пойдут дожди, делать дома все равно будет нечего – вот тогда и займется мелким ремонтом.
От скрипа проснулся Хугин и белой тенью вылетел в окно, вслед за целительницей, будто обиженно каркнув что-то. Хель поняла: ворон недоволен тем, что его не позвали.
- Глупый, - с ласковым укором сказала она, когда птица приземлилась на плечо, - о тебе же забочусь. Ты всю ночь летал, охотился.
На это ворон ничего не ответил. Прикрыв глаза, он ясно дал понять, что выспаться может и в дороге, особенно, когда есть такая удобная опора, на которой еще и весьма уютно укачивает. Но, сегодня целительница была против того, чтобы стать ездовым человеком – нужно было спешить, а Хугин имел неприятную привычку впиваться когтями в плечо каждый раз, когда его потряхивало, оставляя неглубокие, но надоедливо саднящие царапины на коже, даже сквозь грубую ткань холщовой рубашки.
- Хочешь спать – спи дома, - категорично заявила Хельга, снимая с себя ворона, - а если решил прогуляться, так и гуляй, - и она бесцеремонно подкинула птицу в небо, проследила взглядом за ее полетом, да так и замерла, задрав голову и не обращая внимания на возмущенное карканье.
Небо было какое-то не такое. Утро какое-то не такое. Пускай солнцу, по расчетам целительницы, было еще рано подниматься, но на горизонте, где уже должна была заалеть заря, было темнее, чем обычно. И темнота эта была странной, неполной, призрачной, как будто что-то из иного мира освещало землю, но что именно – никак невозможно было понять. Ни луны, ни звезд, ни солнца, только синеватый туман, навевающий тревогу. Подумалось, что так мир мог выглядеть до своего сотворения, когда еще ничего не было и все-таки что-то уже было.
Постаравшись выкинуть из головы эти странные мысли, Хель быстрым шагом направилась к лесу, держа ориентиром знакомую снежную верхушку горы, вздымавшуюся из-за деревьев. Что-то в этой непоколебимой скале тоже показалось ей незнакомым, на секунду захотелось даже вернуться домой и спрятаться там, но обернувшись, Хельга увидела, что прошла намного больше, чем ожидала. Невысокий дом ее так же скрылся за призрачной мглой.
- Глупости, - тряхнув головой, хмыкнула девушка и решительно приказала сама себе, - вперед! Это просто туман.
Босые ноги ступали по сырой от росы траве. Хотя, для росы, пожалуй, было слишком мокро. Хель наклонилась, пропустила длинную травинку сквозь пальцы и улыбнулась. Ну, да, конечно же, ночью прошел дождь, а она спала и даже не слышала. А теперь восходящее солнце подняло туман, да само в этом тумане потерялось, прихватив с собой чувство времени и пространства. Поэтому и лес кажется ближе, чем обычно, и гора какая-то причудливая, просто сквозь мглу не рассмотреть ее очертаний, потому и кажется она чужой. В любом случае нужно было спешить, если солнце скрылось за туманом, то неизвестно, какой сейчас час, а некоторые травы нужно собирать только в определенное время. Слабый голос разума, который говорил, что все эти отговорки – неправда, и с миром творится что-то непонятное, Хель в себе заглушила, зная излишнюю порой мнительность этого голоса. Кроме того, она ступила в лес, а тот не выглядел таким уже необычным. Просто стволы, кустарники и травы, окутанные мглой. Она наклонилась, чтобы сорвать первый цветок.
Хорошо знакомое соцветие тоже казалось странным. Хельга нахмурилась – а вот это было уже опасно, вместо полезной травы принести какую-нибудь ядовитую. Она пересчитала лепестки и листья, и зубцы на листьях, ладонью измерила длину стебля. Все было в порядке, и все же – что-то не так.
- Ладно… - пробормотала она сквозь стиснутые зубы и, немного помешкав, все же опустила цветок в корзинку, надеясь разглядеть его дома получше. За ним следующий, и еще, и еще. Хугина не было видно, он, видимо обидевшись, залетел куда-то далеко, а может вернулся домой и решил доспать там, в тепле и уюте, подальше от этого странного тумана и странного утра. Хельга же, больше уже не поднимая головы к небу (которое совсем не изменилось с начала ее прогулки), срывала цветок за цветком, листок за листком, совсем не боясь заблудиться – этот лес она знала, как свои пять пальцев.
И все-таки заблудилась.
Она поняла это только когда корзинка до краев наполнилась травами и нужно было возвращаться. Покрутила головой: направо, налево, стремясь отыскать знакомые ориентиры. И не находила их. Все вокруг казалось совсем чужим: деревья, небо, корзинка. Даже она сама.
И вот тогда Хельге стало страшно. Все байки про страшные тени и тварей вспомнились ей.
- Хугин! – крикнула она, в надежде, что ворон все-таки где-то недалеко и выведет ее к дому, как уже делал это не раз, - Хугин!
Ее голос затих в тумане, но раздался шелест крыльев, и ворон, перепуганный чем-то до смерти, забился у нее на груди. Выронив корзинку, она едва успела прижать птицу к себе двумя руками, а тот дрожал и хрипло рокотал что-то совсем не похожее на обычное воронье карканье.
- Хугин, пойдем домой, а? – спросила она у ворона, стараясь, чтобы голос не срывался, - ты же выведешь меня? Ты знаешь, где дом?
Она подняла притихшую птицу и разжала ладони, но Хугин, снова мелко затрясшись, соскользнул ей на плечо и прижался взъерошенной головой к ее щеке.
- Хорошо, - все еще стараясь открыто не паниковать, сказала Хельга, - давай подождем, пока туман рассеется, тогда мы точно найдем дорогу. Ты найдешь?
Ворон не выказывал уверенности. Когти его крепко впились в плечо девушки, хотя та стояла неподвижно. Ни одного звука не было слышно, кроме ее и птичьего тихого дыхания.
Хотя нет, что-то было. Словно кто-то неразборчиво бормотал, совсем неподалеку. Кто-то был, живой и разумный, за этими деревьями.
Вынув нож из-за пояса и подхватив корзинку, целительница осторожно двинулась на голос и успела услышать лишь конец фразы:
- …что тут делаешь?
Хугин, хрипло каркнув, заметался на плече, то возбужденно подпрыгивая, то снова вжимаясь в шею девушки. Там было двое путников, наверное, если только вопрос не был обращен к самой Хельге. Но та, почему-то медлила с тем, чтобы раскрыть себя. Осторожно приблизившись к надежному толстому дереву, она прижалась к нему спиной и повернула голову, стараясь расслышать, что еще скажет неведомый голос. Она очень надеялась, что карканье Хугина примут за карканье обычной вороны. В конце концов, не так просто предположить, что рядом с птицей может быть человек. Если, конечно, они не слышали ее крика.
